Уставшие, обессиленные от долгой ходьбы, но довольные и счастливые увиденным, они возвращались в свою скромненькую гостиницу, где на втором этаже им отвели тесный, убого обставленный номер. Просторная двуспальная кровать занимала добрую треть комнаты, третье место было на узкой, видавшей виды, кушетке. У окна стояло старинное, продавленное кресло, вот, пожалуй, и вся обстановка, если не считать приткнувшиеся в углу у самого входа умывальник и под ним на длинном гибком шланге, еще один предмет туалета, обязательный для каждой французской гостиницы. Все остальные удобства были в конце коридора. 

Этажом ниже располагалось маленькое кафе, где и задерживались наши ребята, чтобы выпить по стаканчику лимонада, прежде чем подняться наверх в свой номер.

— Да. Париж поражает своей нарядностью, законченностью архитектурных композиций, — задумчиво, находясь еще под впечатлением увиденного, говорил Анатолий Жильцов. - Нам повезло, что никарагуанцы тянут с визами, когда еще попадешь в Париж, да еще с такой беззаботной программой.

— А знаете, ребята, — включился Карлов, открывая с хлопком бутылку лимонада. - Я все время ловлю себя на мысли, что я уже здесь был. Ведь, где мы не были - все знакомо, все уже где-то каждый из нас видел, слышал, читал. Я помню, еще в студенческие годы, мы с приятелем отправились в Ленинград. Поезд пришел туда часа в четыре утра, и мы с вокзала побрели, как позже узнали, по Невскому проспекту к центру города. И вот Аничков мост, знакомые фигуры Клодтовских коней, монументальный памятник Екатерине II. Узкий проход, и в памяти возникают кадры революционных фильмов. Выходим на Дворцовую площадь - Александрийский столп. Зимний дворец. Все знакомо, все видел, сам себе не веришь, что ты здесь впервые.