Все владельцы автомобилей, включая журналистов «Автомаркета», когда-то были «чайниками». И сегодня, в день 10-летия газеты, мы решили вспомнить о своих первых километрах за рулем и первых автомобилях.

Личный автомобиль большую часть моей жизни был вещью довольно абстрактной и недостижимой в обозримом будущем — как, скажем, собственный самолет. Теоретически это вроде как возможно, но практически маловероятно — проще обратиться в авиакассу... Дело осложнялось еще и тем, что рос я на советской городской окраине, где личный автомобиль был такой же экзотикой, как сейчас мега-яхта — у наших отцов, мягко говоря, были несколько иные ценности. Даже поездка на такси, дай бог если это случалось каждый год, превращалась в настоящее событие, которое в нашей пацаньей среде обсуждалось не один день. Лишь в армии я вдоволь поездил... на «Волге»: в нашей комендантской роте был автовзвод, который обслуживал дивизионный генералитет. Так вот, с давних времен была заведена традиция: при благоприятных обстоятельствах старослужащие в столовую отправлялись на «Волге» или на РАФике — позади строя. Та еще была потеха...

За перестройкой наступила эпоха первоначального накопления капитала. Я начал собственный бизнес и в один прекрасный день нежданно-негаданно стал обладателем автомобиля — кофейного ВАЗ-2106. В стране тогда была такая вакханалия, что я и сам не понял, как это произошло: то ли кто-то отдал машину за долги, то ли рассчитался за услуги. Почти одновременно с автомобилем появился водитель, и о том, что машиной можно управлять самому, я даже и не задумывался. Более того, сама эта мысль меня немножко пугала — с машиной постоянно были какие-то проблемы, которые, естественно, решал водитель. Взваливать их на свои плечи мне просто не хотелось. В итоге наш водитель (а он оказался честным, исполнительным и добросовестным парнем) так слился с этой «шестеркой», что все стали забывать, чей это собственно автомобиль (в итоге машину ему я и подарил — «за заслуги перед Родиной»). И меня в таком положении все устраивало — я всегда мог ехать, куда угодно и когда угодно (в крайнем случае, на такси), и при этом голова никогда не болела о запчастях, ремонте, стоянке — проблемы эти мне казались глобальными. В итоге за 4 года обладания «шестеркой» (позже, когда у меня появился собственный автомобиль, она возила сотрудников) я никогда не сидел за ее рулем в прямом смысле этого слова — даже если машина просто стояла на месте.

Когда мне пришла мысль о том, что пора научиться ездить самому, я и не припомню. Может, это произошло в те злосчастные летние дни 1992 года, когда мы с тестем трое суток просидели в ливень без света и в холоде на строящейся даче. Наша «шестерка» тогда зависла в Листвянке — размыло дорогу, да и вызвать автомобиль в такой чрезвычайной ситуации возможности не было — о мобильных телефонах тогда никто и не слышал. Какой автомобиль купить, у меня и сомнений не возникало — только «девятку»! Иномарки тогда были экзотикой, на покупку которой отваживались немногие (не было ни сколько-нибудь приличного сервиса, ни запчастей, ни даже масла — сплошной «Ангрол»), «десятое» семейство было еще в проектах, а «Волги» уже презрительно называли «баржами» (хотя престижа они еще не растеряли). «Девятка» была мечтой всех пацанов: на «длинном» крыле и «мокром асфальте» ездили только избранные (тогда — преимущественно бандиты). О ней слагались песни: «Твоя вишневая «девятка» опять сигналит под окном, твоя «вишневая «девятка» — ты полюби ее потом».

Именно «вишневая» девятка в 7-летнем возрасте с пробегом 74000 километров в канун самого Нового, 1994 года, и стала моей собственностью ровно за $4000. Запомнилось, что одним из самых последних я получил номера старого образца (без кода региона) еще в РЭО на ул. Урицкого (ох и теснота же там была). Машина была далеко не в идеальном состоянии: колеса пришлось выбросить на свалку, 4-х ступенчатая КП имела такой люфт, что рычагом приходилось орудовать как веслом (позже я ее заменил на 5-ступенчатую новую КП), а двигатель отказывался заводиться уже в первую поездку (чтобы добиться запуска, пришлось поменять бензонасос, свечи, высоковольтные провода, карбюратор, да что там еще?).

Правда, и тогда я не почувствовал, что в автомобиле для меня есть какая-то острая необходимость, более того — даже первые возникшие проблемы меня тяготили. Сначала я поставил его на стоянку, затем в арендованный гараж и по сути про него забыл, продолжая разъезжать на «служебной» «шестерке». Ну разве что пару раз мы катались на «девятке» с родственником (за рулем, естественно, был он), может, потому, что мой водитель в эти дни был занят личными делами.

Скорее всего, не желание освоить вождение, а привычка доводить начатое дело до конца привела меня вместе с женой в автошколу, где я с успехом прослушал теоретический курс. С вождением было сложнее — занятия проводились в рабочее время и выкроить два часа для меня было практически невозможно. Так как многое в жизни я привык брать наполеоновским методом — ввязаться в бой и победить — то и на этот раз я решил поступить так же. «Попрактикуюсь с родственником перед экзаменом, и проблем не будет». Но «вождение» откладывал до последнего, в результате весь мой практический курс свелся к часовому занятию по принципу «трогаемся-останавливаемся». Так как я слышал, что ездить с инструктором это одно, а самому — другое, то, высадив «учителя», я сам поехал домой. Заглох раз пять, а потом еще, не удержав машину в повороте, въехал в забор. Да не в простой, а в огораживающий исправительно-трудовое учреждение (дело было на Синюшиной горе). Да так, что колеса «девятки» оказались на контрольно-следовой полосе. Спустя несколько секунд на автомобиль с пониманием уставились две овчарки. Я простоял «в заборе» минут 10, рассчитывая на месте урегулировать с охраной убытки, но кроме овчарок к машине больше интереса никто не проявлял, поэтому я дал назад и подручными средствами заделал образовавшуюся дыру.

Теорию я сдал без проблем, а вот вождение завалил. Оказавшись в незнакомой машине, растерялся и с трех попыток не смог тронуться с места. Вердикт гаишника: придешь через месяц.

Вот тут-то меня по-настоящему зацепило. Я больше всего на свете не люблю, когда обстоятельства идут против моей воли — стиснув зубы, начинаю исправлять ситуацию.

Сейчас мне это кажется наивным, но тогда я был уверен, что в этот день (а это было 30 апреля 1994 года) я сдам экзамен. Поэтому у нас с женой был запланирован легкий шоппинг и поездка на дачу. Ну, не отменять же их из-за отсутствия «прав».

И началась моя самостоятельная водительская жизнь, пусть и без прав, которые временно заменяла купюра наготове (благо, воспользоваться ею так и не пришлось). Причем началась сразу с небольшого ДТП. Выезжая с парковки у какого-то магазина, я не рассчитал траекторию (помню, один наш сотрудник в числе «бесценных» советов не рекомендовал на месте вращать рулем — я так и сделал) и вырвал бампер у стоящей рядом шестерки. Владелец оказался тут как тут. Разошлись на 50 рублях.

Больше за месяц до повторного экзамена никаких нюансов не возникало, а там я стал обладателем заветной картонной корочки и уже ездил по дорогам без замирания сердца при виде каждого гаишного поста.

Но уже к этому времени я не представлял — как до этого жил без личного автомобиля. Границы мира раздвинулись, жизнь стала мобильнее и динамичнее. От услуг личного шофера я отказался — он теперь стал возить сотрудников. Более того, я зачастую сам выдумывал себе дела, только чтобы покинуть офис и накрутить на одометр десяток-другой километров. Как часто созданные в собственной голове препоны не позволяют ощутить всю полноту жизни!

«Девятка» казалось мне тогда верхом совершенства, и трудно было представить, что могут быть машины лучше. Достаточно комфортная, динамичная, с острыми реакциями на действия руля, она полностью удовлетворяла мои тогдашние драйверские амбиции. Я баловал ее чем только мог (скажем, почти сразу же купил литые диски и CD-проигрыватель Pioneer — жутко круто по тем временам), хотя возможности для этого тогда были небольшие. Впрочем, все познается в сравнении. Скажем, меня вполне устраивало моторное масло «Ангрол» — без посторонней помощи я заводился на нем при 30 градусах мороза (к слову, «девятка» заводилась в любой, даже 40-градусный мороз — с толкача). Или всесезонная резина БЛ-85, которую я купил по рекомендации экспертов «Авторевю». Это сейчас полный анахронизм, а тогда я лучшего и желать не мог.

Впрочем, эйфория «медового месяца» сменилась прозой жизни. А проза эта была такова, что «девятка» постоянно требовала внимания и денежных вливаний. Не проходило и недели, чтобы не требовалось какого-то ремонта. Начиная с капремонта двигателя и замены КП и заканчивая периодической регулировкой карбюратора, заменой свечей и перегоревших предохранителей. Причем качество запчастей было столь отвратительным, что некоторые приходилось менять по несколько раз. Одних бензонасосов я сменил 4 штуки, а число замененных «коммутаторов» (я научился ловко перебрасывать их даже в полевых условиях) ушло за десяток — в багажнике у меня всегда было как минимум два запасных. В результате за два года в «девятке», наверное, не осталось ни одной родной детали, кроме руля и заднего дивана (передние кресла изрядно продавились, а водительское и вовсе оторвалось). К тому же машина была заново покрашена в родной вишневый цвет.

Все эти проблемы меня ужасно раздражали. Более того, я их панически боялся — срывались важные встречи, рушился запланированный распорядок дня. Раз пять я возвращался на стоянку на «галстуке». Постепенно сформировалось чувство неуверенности — подходя к машине, я только и ждал — что же сломается на этот раз? С тех пор для меня, пожалуй, главное качество автомобиля — надежность.

Так в мае 1995 года я въехал на «девятке» в «Автомаркет». Именно на этой машине мы сдавали в типографию самый первый номер, а каждую пятницу в 5 утра я развозил газету по киоскам (службы распространения тогда только зарождались), возил рекламных менеджеров по крупным фирмам (из-за финансовых сложностей от наемного водителя мы тогда отказались). Сейчас в это уже не верится, но тогда весь автопарк «Автомаркета» состоял из двух машин — моей потрепанной «девятки» и «шестерки» Николая Дмитриевича Рудых.

А времена были тяжелые. «Автомаркет» мы поднимали без всякого стартового капитала, на голом энтузиазме. Помню, что первый год дохода (и зарплаты как таковой) не было вообще. Иногда вечером вроде и сил уже нет, надо возвращаться домой, а в кармане ни гроша. Благо служб такси тогда не было, и покатавшись по городу несколько часов, на хлеб, молоко и бензин можно было заработать. Заодно и школа хорошая — и водительская, и человеческого общения — каких только людей не приходилось возить.

«Девятка» стала тогда полигоном и для первых в «Автомаркете» испытаний. Помню, на нее поставили одну из первых в регионе противоугонок, электростеклоподъемники (которые, впрочем, из-за архаичности конструкции сразу заклинило), залили первое фирменное масло (кто помнит — это был Elf).

А вот от серьезных передряг своего водителя-«чайника» машина уберегла, хотя опасные ситуации из-за моего несколько авантюрного характера периодически возникали. Разок пробирался по снежному сугробу вдоль бетонного ограждения, да на него и скатился, повредив крыло. За неимением средств, наверное, целый год и ездил помятый. В другой раз захлопнул ключи в машине на морозе, пришлось разбить заднее узкое глухое стекло. Оно оказалось в дефиците (лучше бы бил опускное) — так и ездил потом с картонкой. В другой раз ни с того ни с сего решил проверить проходимость на картофельном поле — застрял метрах в 500 от дороги и в 5 км от ближайшей помощи. На вызволение из плена ушел целый день.

То самое ДТП на Байкальской. «Девятка» на заднем плане у бетонного столба

В общей сложности менее чем за два года я наездил на «девятке» 44000 километров. Судьба ее круто повернулась в один из февральских дней 1996 года. Мы возвращались по ул. Байкальской из банка, после оттепели ударили морозы, и напротив того места, где сейчас стоит магазин «Старик Хоттабыч», еле ползущий поток обогнал потрепанный Nissan Bluebird. Мгновенье спустя его закрутило на дороге, и он стал разбрасывать вокруг себя машины словно бильярдные шары. Очередной «отскок» угодил мне в левую боковину, основательно ее протаранив, «девятку» развернуло и вдобавок ударило о бетонный столб освещения. Потом были долгие разборки в ГАИ, в результате которых я понял, что взыскать деньги с виновника будет проблематично — машина чужая, сам он «бедный студент», а пострадавших аж шестеро. Я загнал «девятку» в сервис, где ей очень удачно вварили боковину, а потом быстро продал по доверенности какому-то военному за 16 миллионов неденоминированных рублей. Через месяц я ее встретил в собственном дворе, а за рулем был хороший знакомый — известный защитник «Сибсканы». Потом еще года три машина мелькала в Ново-Ленино (у нее опять сменился хозяин) и окончательно пропала.

А месяца три назад мне позвонил молодой человек и попросил переоформить машину. Оказывается, все это время она была в Заларях. Когда владелец умер, его жена запила и начала продавать машину по запчастям. RentGirl.co.nz Пока ее остов во дворе не увидел какой-то дальний родственник и не купил за 20000 рублей. Сейчас моя «девятка» снова на ходу!

Ефим НЕЗВАННЫЙ

"Автомаркет + Спорт" №19 13.05.05