ДОРОГИ К ХРАМУ

В 1653 году в месте впадения реки Читы в Ингоду казацким предводителем Петром Бекетовым было заложено зимовье. Название будущего города предположительно произошло от эвенкийского слова «чита», сто означает «глина». Первое постоянное поселение ведет свой отсчет от 1675 года и до 1687 года носит название Слобода. В 1699 году строится Читинский острог, который в 1821 году переименовывается в Читинское селение. В период с 1827 по 1830 годы с Забайкальем тесно связаны судьбы 85 декабристов. Указом Николая I от 11 июля 1851 года Чита получает статус города. В 1900 году в столицу Забайкалья приходит железная дорога. С 1920 по 1922 годы здесь находится центр Дальневосточной республики. В середине прошлого века бурно развивается машиностроение, деревообрабатывающая и легкая промышленность.

В Чите родились знаменитый джазовый музыкант Олег Лундстрем, народный артист России Виталий Соломин, олимпийская чемпионка по конькобежному спорту Людмила Титова, а также видный политический деятель Анатолий Собчак.

КОГДА ДЕРЕВЬЯ БЫЛИ БОЛЬШИМИ

Так получилось, что Чита стала городом моего детства, хотя родился и вырос я в поселке, километрах в пятидесяти от областного центра. Впервые попав в столицу Забайкалья еще в дошкольном возрасте, я был не просто поражен этим городом (сравнивать-то было не с чем!), но по-детски влюблен в него. Огромная площадь Ленина, разноцветные клумбы с причудливыми зелеными медведями, фонтаны на привокзальной площади, мороженое-пломбир за 13 копеек! Потом были очереди за билетами в кинотеатр «Родина» на все серии «Фантомаса», походы на стадион ЗабВО, на футбольные матчи самой лучшей команды — читинского СКА, прогулки в сосновом бору в окрестностях телецентра. Да много чего было связано с этим городом, в который, по счастливому стечению обстоятельств, переехал тогда жить мой друг детства Серега. Был и первый в моей жизни военный парад, который я видел не по телевизору, а живьем, протискиваясь с такими же, как и я, пацанами сквозь толпы взрослых. И первый салют — а Чите в те времена дозволялось его устраивать как центру военного округа. И дурманящий запах черемухи. Да что там говорить: каждый вечер, усаживаясь в 19.00 перед телевизором для просмотра долгожданных мультиков, я видел одну и ту же картинку — изваяние оленя, установленное на Титовской сопке, и крупные буквы — «ЧИТА». В те времена, в середине шестидесятых, я, естественно, еще ничего не слышал про Кампанеллу, но совершенно серьезно считал Читу городом солнца. Почему-то она навсегда запомнилась мне сочетанием желто-сине-зеленого: ярким солнцем (которого в Забайкалье, как утверждают знатоки, в году бывает поболее, чем в Сочи!), синим-пресиним небом и густой зеленью акаций вперемешку с традиционным цветом военных — хаки. Впрочем, все эти воспоминания — из той далекой поры, когда деревья были большими…

Потом мне часто приходилось бывать в городе детства, и вроде бы вся его жизнь проходила на виду, но каждый раз что-то незримо менялось, преображалось. А цельной картины как-то не складывалось. Это как кинематографический фокус с дощатым забором: когда смотришь в щель, видишь лишь кусочек картины, а стоит побежать вдоль ограды, как тут же можно увидеть целое «кино». Раньше я воспринимал Читу фрагментами, теперь попробовал пробежаться вдоль «забора» — что-то заметил, что-то — нет. Только все время ловил себя на мысли, что город этот неизменно вызывает у меня какие-то навязчивые ассоциации. И не сразу сообразил, что напоминает мне жемчужина Забайкалья (ей-богу, говорю это без иронии!)… Монголию, шагнувшую, отринув все сомнения, сразу из феодализма в капитализм! Чита, долгое время носившая скромную телогреечку нерчинского каторжанина и пыльный сюртук записного провинциала, в последние годы рванула — вперед, вверх, вширь. И стала меняться буквально на глазах.

Право же, я не собираюсь анализировать показания социально-экономического развития города, которыми, несомненно, могут гордиться читинцы и их градоначальники. Задача этих заметок (путевых, что ли?) — взглянуть на столицу Забайкальского края со стороны, глазами постороннего, но отнюдь не равнодушного человека.

ЧИТА — ЧАЙНА

Сегодня в Чите работает множество туристических агентств, но едва ли не на каждом шагу можно встретить лаконичное: «Маньчжурия — за 600 рублей!». И кроме контактного телефона — никаких пояснений. Но и без того понятно, что таким вот образом частные извозчики или просто предприимчивые «туроператоры» сколачивают мобильные группы, которые на маршрутках или автобусах отправляются в сопредельный город российского Забайкальска — Маньчжурию. Кто-то едет отдохнуть, кто-то — подкупить вещичек, хотя челночный бум давно прошел. Да и новые таможенные правила, резко ограничившие грузовые возможности местных «кэмелов», не способствуют дальнейшему процветанию коммерции. А между тем, именно приграничная торговля с Китаем дала существенный толчок частному экономическому сектору Читы: многие нынешние владельцы престижных торговых центров, модных бутиков или автосалонов начинали с челночного бизнеса. В самом деле, привозить товары из Маньчжурии и продавать их в Чите (а в те годы в столицу Забайкалья приезжали оптовики из западных регионов страны и даже ближнего зарубежья) было чрезвычайно выгодно. Прекрасно помню, как по местному радио передавали не только прогноз погоды, но и курс рубля к юаню.

Со временем российско-китайские отношения в масштабах Читы перешли в несколько иную плоскость. Наши друзья из Поднебесной стали не только торговать на «шанхайке», но и составлять довольно значительный процент гастарбайтеров на местных стройках. Любопытно, что площадь имени Ленина, одна из самых больших в Сибири, реставрировалась с помощью китайцев — они сами укладывали тротуарную плитку «Made in China». Между прочим, как я ни старался, так и не узнал, что означают иероглифы на зеленых плитах. Использование китайской рабочей силы на возведении новых жилых кварталов Читы приобрело такой размах, что, когда в прошлом году ФМС ужесточила требования к легализации иностранных рабочих, многие стройки попросту встали...

ДОРОГА К ХРАМУ

Чита строится — масштабно, быстро, напористо. Над городом высятся стрелы башенных кранов, на окраинах и в центре возводятся многоэтажные дома, торговые центры, современные супермаркеты. Правда, забайкальские зодчие особой выдумки при воплощении в жизнь своих проектов не проявляют, оттого и выглядят новостройки серо — в прямом (используется, как правило, силикатный кирпич) и в переносном смыслах. По-прежнему наиболее яркими «пятнами» в палитре Читы остаются здания, построенные много лет назад. Наиболее колоритно выглядит, конечно, площадь имени Ленина, обрамленная комплексом своеобразных сооружений. Здесь что ни здание — то памятник архитектуры: управление Забайкальской железной дороги, штаб Сибирского военного округа, кинотеатр «Родина», гостиница «Забайкалье», мэрия и, естественно, областная (теперь уже краевая!) администрация — бывший обком партии.

Ну, и, разумеется, — храмы. Самый впечатляющий из них — Казанский кафедральный собор, построенный всего за шесть лет. Таких грандиозных культовых сооружений в Чите еще не было: по свидетельствам историков, красотой и величием отличался и храм Александра Невского, построенный в начале ХХ века на месте нынешней площади Ленина и во времена революционного безбожия разрушенный. К слову, на территории Казанского собора планируется установить памятник Александру Невскому. Пока же на Титовской сопке, возвышающейся над городом, читинцы построили часовню, посвященную Святому князю — сюда, по традиции, приезжают теперь молодожены. А еще в самом центре города, рядом со зданием бывшего обкома партии расположено еще одно богоугодное заведение — крестильная комната.

Возвращение забайкальцев к истокам не может не трогать. Правда, есть один нюанс, который, как бы помягче выразиться, слегка царапает (но это, замечу, только мое мнение). Не знаю, проводился ли какой-то референдум для определения места под строительство Казанского собора, но нынешнее местоположение храма выбрано, как мне кажется, не слишком удачно. Некогда здесь располагался стадион «Труд», который пустили под нож бульдозера. Что ж, цель, как говорится, благая, и возражать против возведения собора никто не стал. Но соседство храма с железнодорожным вокзалом изначально выглядело не самым удачным: огромное количество транспорта (у стен собора находится и автовокзал), толпы людей, среди которых по вокзальному обыкновению снуют сомнительные личности, как-то диссонируют с таинствами веры. Получается суета сует и всяческая суета. Ведь даже в старые времена храмы не строились у трактиров, постоялых дворов и прочих злачных заведений. В Чите об этом как-то подзабыли. И рядом с часовней на Титовской сопке предприимчивые люди уже построили ресторанчик, в котором по вечерам, рассказывают, собирается местная братва.

Но надо отдать должное — в годы всеобщего нигилизма и переоценки ценностей в Чите не стали поголовно рушить памятники и уничтожать символы советской эпохи. Даже волна переименований не слишком затронула столицу Забайкалья: «пострадал», кажется, только всероссийский староста Михаил Калинин — улицу его имени стали называть Амурской. Да один из памятников Ленину убрали из сквера на привокзальной площади — скорее всего, когда готовили место под возведение Собора. Зато величественная скульптура вождя на центральной площади города осталась нетронутой. Местные остряки, правда, шутят по этому поводу: дескать, стоит-то Ильич спиной к Серому дому, а лицом — к читинскому Пентагону, штабу Сибирского военного округа, причем смотрит при этом на Восток, в сторону Китая…

ДОРОГАЯ МОЯ СТОЛИЦА

В полном соответствии с российскими тенденциями жизнь в столице Забайкальского края стремительно дорожает. C начала года стоимость одного квадратного метра жилья в Чите поднялась с 28 до 39 тысяч рублей, при этом квартиры на вторичном рынке стоят в среднем на восемь тысяч рублей дороже, чем в новостройках. Давно не радуют горожан и тарифы на электроэнергию: здесь уже с прошлого года платят 1 рубль 35 копеек за киловатт-час. Отсюда — и все сопутствующие наценки. Впрочем, рост цен далеко не всегда является следствием каких-то объективных причин: иногда он продиктован очень понятным желанием подзаработать. Вот иллюстрация: в Чите я остановился в небольшой гостинице, оборудованной в здании бывшего общежития, — название этого отеля ничего не говорило даже местным таксистам. Так вот, скромный номер, хотя и с приставкой «люкс», стоил 2100 рублей в сутки, при этом все три дня не было горячей воды, а буфет постоянно был закрыт на спецобслуживание. Но добило меня строгое предупреждение, вывешенное на самом видном месте в номере: за порчу имущества клиент платит в пятикратном размере! Я так и не понял, почему за случайно разбитую тарелку стоимостью, допустим, 50 рублей я должен был бы выложить из своего кармана 250? К счастью, до порчи имущества дело не дошло…

8 июня на площади имени Ленина в Чите состоялся митинг протеста автомобилистов против необоснованного роста цен на топливо — уже второй по счету за последние пару недель. Было собрано несколько тысяч подписей в адрес администрации города, края, правительства, президента — разве что только не в адрес Господа Бога. Интересно, что обращение к российским властям поддержали местные депутаты, принявшие на совместном заседании 30 мая специальное обращение к президенту. А глава местного антимонопольного ведомства объяснил разгневанным автовладельцам, что «нет отеческой заботы со стороны правительства и государства». Читинский ценовой лидер среди торговцев ГСМ, ООО «Нефтемаркет», все стрелки переводит на Ангарский нефтеперерабатывающий завод. В первой декаде июня литр 92-го бензина стоил в Чите 27.50, к середине месяца цена перевалила за 28 рублей, а в двадцатых числах июня, по нашим сведениям, составила 28.50. Наверное, читинские бунтари еще не слышали о сумасшедших ценах на горючее в Иркутске, у которого Ангарский НПЗ, что называется, под боком…

И еще о дороговизне в столице Забайкалья (право же, это не придирки и не цинично тенденциозный подход к освещению темы — элементарная констатация фактов). Количество дорогих бутиков и фирменных магазинов на улицах Читы увеличивается, по-моему, в геометрической прогрессии: кажется, время китайского ширпотреба, в который одевалось и обувалось даже не пол-Читы — пол-России, стремительно уходит в прошлое. Остается только догадываться, где покупает недорогую одежду значительная часть населения Читы и ее окрестностей — те, чьи доходы не позволяют совершать шопинг в фирменных магазинах.

НАША ОБЩАЯ БЕДА

В тот день мы поехали на улицу Газимурская, 25, где должно было состояться торжественное открытие нового регистрационного центра ГИБДД. Если учесть, что до этого в Чите функционировали всего две подобные организации, расположенные к тому же в дальних пригородах, то ввод в действие нового объекта, рассчитанного на 150-200 регистраций в день, стал, конечно же, событием неординарным. Друзья заверили, что от центра до Газимурской мы «долетим» за 10-15 минут. Выехали с запасом, но опоздали к началу мероприятия… на полтора часа! Виной всему стал ремонт путепровода, проложенного над железной дорогой и соединяющего две части города. Гигантская пробка, скопившаяся на объездной дороге, изрядно попортила нервы не одной сотне водителей.

На протяжении месяца напоминание о злосчастном путепроводе вызывало у читинских автомобилистов прямо-таки аллергическую реакцию: ремонт этого стратегического сооружения затянулся намного дольше намеченных сроков. Косвенной причиной послужила и дождливая погода, не позволявшая проводить бетонные работы. В конце концов, мэр города Анатолий Михалев то ли в шутку, то ли всерьез предложил даже помолиться — чтобы не было дождя. Может, благодаря молитвам читинских водителей, а, скорее всего, благодаря суровым административным мерам, в канун Дня России ремонт был-таки завершен. Правда, по словам заместителя начальника Управления ГИБДД по Читинской области Владимира Рязанцева, проект отремонтированного путепровода уже сейчас можно считать безнадежно устаревшим: количество транспорта в Чите увеличивается ежегодно на 10-12 процентов, и «горловина» путепровода не справляется с потоком машин. Проститутки Хабаровска

В принципе, транспортные проблемы Читы очень схожи с аналогичными заботами Иркутска. Центр столицы Забайкалья застраивался в основном до революции и был рассчитан, по меткому выражению одного чиновника, на конный транспорт. Да и во время выполнения хрущевской жилищной программы городское строительство велось практически без учета грядущих коммуникационных проблем. В результате сегодня Чита оказалась перед лицом серьезных транспортных проблем — не таких, может быть, колоссальных, как в Иркутске (все-таки численность населения в два раза меньше!), но весьма ощутимых. Хаотичная застройка центра, когда на месте деревянных «памятников архитектуры» вырастают многоэтажные башни, бесконтрольный перевод помещений из жилого фонда в нежилой и, соответственно, появление бесчисленных магазинов, кафе и салонов, спонтанные парковки на проезжей части сильно осложняют организацию движения в городе. Хроническая нехватка бюджетных средств привела к тому, что многие, даже центральные, улицы Читы требуют незамедлительного ремонта, а на тротуары и внутриквартальные проезды смотреть без слез и вовсе невозможно. По сводкам читинских гаишников, немалое количество ДТП происходит по причине плохого качества дорожного полотна. Ну, а статистику «убитых» стоек, сломанных рессор, помятых бамперов и раскуроченных автомобильных картеров никто, естественно, не ведет — этот зловещий показатель учету не поддается.

Явно не хватает на читинских улицах и светофоров, хотя на одном из перекрестков мне довелось увидеть (вернее, услышать) любопытное новшество — вместо традиционного пиканья на пешеходной фазе ласковый женский голос вещал: «Загорелся зеленый свет, можно проходить». Как говорится, мелочь, а приятно.

ПРОЦЕСС ПОШЕЛ

Быть в Чите и не заглянуть на автомобильный рынок было бы непростительной оплошностью. Или проявлением непрофессионализма, если хотите. Это все равно, что приехать во Владивосток и не увидеть знаменитый Зеленый угол. Потому я отправился на автомобильную барахолку в микрорайон Северный. Каково же было мое удивление, когда коллеги привезли меня к пустой площадке — на ней не было ни одной «единицы товара». Это тебе не Иркутск, пояснили мне, в будние дни здесь никого не бывает. Зато в субботу и воскресенье рынок заполняется под завязку, а на ближайших улицах образуются огромные пробки. Впрочем, рынок в Северном, похоже, доживает последние месяцы: есть решение мэрии о его переносе на уже упоминавшуюся улицу Газимурскую, поближе к регистрационному центру ГИБДД. И это будет еще одним шагом по «окультуриванию» автомобильной инфраструктуры Читы. Очередным, потому что несколько важных шагов в этом направлении было сделано буквально в последнее время.

Еще пару лет назад говорить о цивилизованной продаже новых машин и тем более — об их обслуживании в Чите было, по меньшей мере, неуместно. Инфраструктура автомобильного рынка страдала вполне объяснимой провинциальностью, и все держалось на энтузиазме, золотых руках и светлых головах отдельных представителей автобизнеса. Прорыв случился одновременно по нескольким направлениям: открылись солидные дилерские представительства — «Toуota-центр», «Ford-центр», «Mitsubishi-центр». Отстроены и оборудованы эти центры были с размахом, а от пресловутой читинской провинциальности не осталось и следа. Сегодня без всякой натяжки можно говорить о том, что читинские дилерские центры ни в чем не уступают своим иркутским аналогам, а в чем-то, возможно, и превосходят их. Во всяком случае, и модельный ряд представленных здесь автомобилей, и спектр услуг, и сервисное обслуживание, и подбор кадров вызывает уважение и вселяет оптимизм.

Город моего детства меняется. И только щемящий душу запах черемухи остается прежним…

Михаил Климов
Чита—Иркутск

Автомаркет+Спорт № 29/2008