Северная Корея. Железобетонный занавес

5 Сентября 2007

Теги:

Страна
Северная Корея

999 из 1000 корейцев имеют весьма смутное представление об окружающем мире. Тех немногих, что выезжают за границу, тщательно проверяют на идеологическую стойкость и берут с них расписки о неразглашении впечатлений. Истинное положение о жизни за границей приравнено к государственной тайне, а северокорейцы искренне считают, что их страна — самая счастливая и экономически процветающая во всем мире.

Самый большой в мире 105-этажный отель «Пхеньян» стал своеобразным «Монументом социализма» — в таком виде недостроенная гостиница стоит с 1988 года

Южная Корея представляется нищей порабощенной страной, которой правит клика маньяков. В Пхеньяне издается всего несколько газет и пара десятков журналов, по сравнению с которыми газета «Правда» образца начала 80-х годов просто образец «желтой прессы». Все газеты сплошь состоят из официальных правительственных сообщений, производственной и сельскохозяйственной хроники «Великих побед» и рассказах о зверствах капиталистов — в первую очередь в Южной Корее, Японии и США. Фото в газетах почти не бывает — только лозунги и тексты.

Причем пресса в свободной продаже ни разу замечена не была, народ в основном толпился у газетных стендов, установленных в людных местах и метро. По двум каналам государственного телевидения в основном распевают патриотические песни, которые разбавляются выпуском новостей: статичный диктор зачитывает все те же сводки, за весь выпуск максимум два-три живых видеосюжета. По вечерам показывают патриотические фильмы, смотреть которые без улыбки невозможно, настолько они наивны. Проблема с иностранным радиовещанием решена еще проще: в стране продаются только приемники с фиксированной настройкой. Интернет в стране просто нет (точнее – допуск к нему строго ограничен).

Гипсовые скульптуры у стадиона имени Ким Ир Сена напоминают советские — с той лишь разницей, что находятся в неплохом состоянии

Практически вся литература в стране — это труды Кимов, произведения теоретиков, отталкивающихся от их постулатов, да художественные произведения, воспевающие вождей. Немногочисленные производственные и социальные романы — беллетристика, легкое чтиво. Иностранной литературы почти нет, с большим трудом можно найти произведения Островского, Шолохова или Горького. Кто такой Шекспир, не знают даже студенты университета!

Корея официально считается социалистической страной, но по многим признакам является феодальной. Классификация «таедо» предполагает деление на три касты: лояльные, нейтральные и враждебные категории.

Трущобы в центре Пхеньяна надежно ограждены парадными фасадами (снимок справа из «парадного альбома», внизу — сделан шпионским методом с телебашни)

К последним относятся, скажем, имеющие родственников за границей, «неправильную» родословную или те, кто хоть как-то выразил неудовольствие режимом и даже задержанные за мелкое хулиганство. Попасть в разряд «врагов» можно за одно неосторожно сказанное слово. Без суда и следствия лишь по решению главы местной администрации человек приговаривается вместе с семьей к высылке в отдаленные территории, тюремному режиму и каторжным 12-часовым работам с полным поражением в правах. В середине 80-х еще проводились публичные казни на стадионах, в основном по политическим статьям, но сейчас такой информации нет. По данным международных правозащитных организаций в стране 200000 политзаключенных.

Так как с грузовыми перевозками в стране большие проблемы, граждане КНДР постоянно что-то везут на приспособленных тележках и несут на собственном горбу или на голове (в последнем случае — только женщины)

В Пхеньяне, этом «социалистическом раю», имеют право проживать только «лояльные», поэтому недовольных режимом здесь не может быть по определению. Северокорейская столица, как в свое время Москва, считается парадной витриной социализма и тщательно ограждается от чужаков: въехать можно только по спецразрешению.

Появление иностранцев неизменно вызывает у детей любопытство, как будто они увидели снежного человека

Первое, что поражает иностранца — глобальные проблемы с электричеством. Свет подается, видимо, по графику: на одной стороне огромного проспекта электричество есть, на другой нет, и единственное светлое пятно в таких домах — разведенные кое-где на балконах костры. В квартирах горят какие-то специальные тусклые энергосберегающие лампы — это хорошо видно, так как штор и абажуров почти всегда нет.

Так как напряжение в электросети нестабильно, ток к сложным приборам подается через стабилизатор

Как живут простые северокорейцы — тайна за семью печатями. Через мутные стекла (а в провинции иногда даже пленку) можно разглядеть портреты обоих вождей и матери Ким Чен Ира — Ким Чен Сук, часто — голые неоштукатуренные стены. Холодильник и стиральная машина в стране считаются предметом роскоши, телевизоры в основном были куплены в более благополучные времена и почти все уже вышли из строя. Граждане предпочитают слушать радио.

Один из немногих представителей морского флота КНДР выглядит явно нерабочим. Единственное замеченное пренебрежение государственной символикой — проржавевший национальный флаг

Говорят, что у северокорейцев не принято ставить замки в дверях. С одной стороны — это элемент социалистической культуры и порядка, с другой — видимо, и красть нечего. Улицы почти не освещаются: только многочисленные панно и бюсты вождей. Именно в сумерках Пхеньян выглядит депрессивнее всего: темные улицы, по которым обреченно бредет печальная толпа.

Многие мосты либо не достроены, либо разрушены

Общественный транспорт развит очень слабо, на остановках всегда огромные очереди. Особенно тяжело приходится зимой, когда световой день невелик, а морозы доходят до 20 градусов. Во многих домах отопление или отсутствует, или малоэффективно. Как в сельской местности, так и в современных домах устроено оно по традиционно корейскому принципу пол-ондор. Привычных нам батарей нет, а тепло идет по дымоходам в специально обустроенное пространство под полом (этакий вариант «теплого пола»). В сельских домах прямо под пол закладывается топливо из спресованной с помощью воды угольной крошки, в многоэтажках, видимо, в подвалах существует что-то типа котельной. Так что зимой приходится буквально выживать — въезд иностранцев в это время полностью запрещен. Играть без депозита в онлайн казино колумб на реальные деньги.

«Матюгальники», из которых ведется идеологическая обработка, встречаются повсеместно, в том числе и в метро

В утреннем свете столица выглядит оптимистичней. Во время войны 1950-1953 годов город был почти полностью разрушен, а потом заново отстроен. На удивление много крупных стадионов, Дворцов спорта, учебных заведений. Старых районов нет, а ветхого жилья почти не увидишь — бараки всегда находятся за парадными фасадами.

Так как среди граждан страны активно насаждается дух коллективизма, люди одного пола часто идут, держась за руки, что в других странах было бы воспринято неоднозначно

Широкие проспекты, сходящиеся под прямым углом, огромные многоэтажные дома — на расстоянии метров 500 все это выглядит пристойно и напоминает московские микрорайоны. Но при приближении заметно, что фасады поистрепаны, окна как будто никогда не мылись, а балконы захламлены.

Единственное место, где работают фонтаны — сквер у художественного театра Мансудэ

В микрорайонах на улицах почти нет людей, хотя плотность населения должна быть высокой. Вся жизнь идет внутри кварталов, которые надежно закрыты от постороннего взгляда: здесь есть и небольшие огородики (на южной стороне они располагаются прямо на балконах), и загончики для скота, как есть и привычные нам детские площадки, детсады и школы.

Сбитые американские самолеты — гордость экспозиции Музея Освободительной войны

Скучать северокорейцам некогда — в стране шестидневная рабочая неделя с обязательными вечерними политзанятиями и репетициями массовых демонстраций. А ведь надо еще добраться до дома и решить бытовые проблемы. Единственный выходной — воскресенье, но и его принято проводить в коллективе: северокорейцы очень любят совместные пикники. Даже в этом случае любой индивидуализм осуждается.