ПРИДОРОЖНАЯ ИСТОРИЯ

Потом станет известно, что серпантин перед въездом в Нижнеудинск — не что иное, как один из склонов горы Вознесенка, с которой открывается потрясающий вид на город. Но сейчас этот крутой и обледенелый подъем к обвязанной жертвенными ленточками стеле «Нижнеудинск» знаменует собой конец 560-километрового перегона по М-53. Впереди АЗС с чумовыми 21,3 рублями за литр Аи-92, Toyota Prius второго поколения у павильона «Автотракторные запчасти», и заботливо выровненные спрессованным снегом колдобины сразу за табличкой с названием населенного пункта. Здесь начинается старейший город Иркутской области, отпраздновавший в прошлом году свое 360-летие…

Нижнеудинск — административный центр Нижнеудинского района Иркутской области. Площадь города 7,5 тыс. га. Расположен на реке Уда (правый приток Ангары, бассейн Енисея), в 506 км от Иркутска. Назван так для отличия от образованного в устье другой Уды (правый приток Селенги) города Верхнеудинск (ныне Улан-Удэ). Население, по данным 2006 года, составляет 38,4 тыс. человек

Нижнеудинск, когда минуешь его транзитом по федеральной трассе, производит довольно мрачное впечатление. Угрюмый, покосившийся частный сектор и редкие каменные двухэтажки, построенные, кажется, еще в позапрошлом веке, мрачная вереница опор сгоревшего в 1990 году моста через Уду, кое-как присыпанные крупным гравием воронки в асфальте — и лишь когда на очередном перекрестке М-53 вдруг резко уходит в сторону, вырождаясь в узкую второстепенную дорогу, перед глазами возникает несколько пятиэтажных хрущевок.

Впрочем, рассматривать их особо некогда — все внимание лучше сосредоточить на больших и малых «стаканчиках», коими изобилуют остатки городского асфальта. Гораздо хуже ездить здесь ночью, после дождя — глубокие ямы с острыми краями умело маскируются лужами, и главной задачей становится не объезд всех неровностей (это физически невозможно), а преодоление их с наименьшими повреждениями автомобиля. Зимой, конечно, совсем другое дело — ямы почти не ощущаются, и если активно не вращать руль в ледяной колее, можно потихоньку выбраться к западной оконечности города.

И вновь недоуменно уставиться в ценники на АЗС: 21,3 рубля за 92-й. Нижнеудинск — город миллионеров? На всей трассе стоимость 92-го не превышала 17-18 рублей. Потом, конечно, узнаем, что Нижнеудинск сегодня является последним ценовым редутом «Роснефти» (даже в традиционно более «дорогом» Тайшете стоимость Аи-92 составляет 19 рублей), что генеральному директору «Иркутскнефтепродукта» и в Антимонопольную службу отправлены официальные письма и запросы, но сейчас мы просто радуемся, что заправлять машину по «антинародной» цене нам не придется. Бензина в баке должно хватить на посещение городских достопримечательностей и марш-бросок до Тулуна.

Город действительно закончился очень быстро. Значит, мы попросту промахнулись — ведомые по телефону коллегами из старейшей нижнеудинской газеты «Тракт» (выходит с 1930 года!), проскочили нужный поворот и по привычке выехали за городскую черту. Разворачиваемся, вновь получаем консультации по телефону, действуем в строгом соответствии с маршрутом и… во второй раз выезжаем к депрессивным окраинам. Решив более не доверять инструкциям «Повернете налево… то есть направо… в общем, неважно, главное, чтобы мост остался с левой стороны, а основной поток транспорта двигался навстречу…», достаем предусмотрительно взятую с собой карту Нижнеудинска и уже через пару минут подъезжаем к зданию редакции «Тракта». Отметив по пути, что светофоров в центральной части города нет, а главная дорога практически на всех (!) перекрестках меняет направление: в условиях ледяных накатов по обочинам и снежного «нью-джерси» по осевой линии маневрировать на таких развязках — удовольствие сомнительное.

Впрочем, в разы меньшая, чем в Иркутске, интенсивность движения и низкая скорость потока все-таки позволяют относительно безопасно выезжать со второстепенных дорог. Поговаривают, что некоторое время назад местные власти рассматривали вопрос об оснащении светофорным регулированием центральной части города (речь, если нам не изменяет память, шла об одном-единственном перекрестке), но в итоге признали идею нецелесообразной.

Крутое пике

Нам повезло — «Тракт» выходит по средам, и утро пятницы не предполагает гонок по вертикали с «горячими» материалами, так что коллектив «главной нижнеудинской газеты» во главе с редактором Ириной Куклиной уделил нам достаточно внимания.

Из разговоров про житье-бытье узнаем, что в Нижнеудинском районе существуют 90 населенных пунктов, включая города Нижнеудинск и Алзамай. Последнее стало настоящим открытием — к нашему стыду, до этого момента мы не имели никакого представления о статусе Алзамая. Оказывается, это город… С началом перестройки районный центр стал поочередно лишаться крупных предприятий — остановились мясокомбинат и знаменитый на весь СССР пивзавод, на грани выживания оказались кондитерская фабрика, авиапредприятие и локомотивное депо. Сегодня ситуация пусть медленно и неравномерно, но все-таки исправляется: на прилавках магазинов вновь появились вкуснейшие нижнеудинские конфеты, заработали цеха «Мясного двора», оживает и реконструируется завод «Сибирские медоварни», с трудом удерживающееся «на крыле» авиапредприятие надеется на мудрость государства, но лучше всех до недавнего времени чувствовало себя локомотивное депо.

«Железка» единственная, кто позволял себе строить новые дома в Нижнеудинске, и не «точками», а целыми жилыми комплексами. Она же предлагала в них готовые квартиры (в первую очередь, разумеется, своим работникам) по ипотечным схемам: объявления о продаже недвижимости в местной прессе называют такие новостройки «ипотечными домами» и причисляют к элитному жилью. Потому что в этих домах уже есть пластиковые окна, металлические двери и освещение в подъездах. К слову, эта «элитка» привела к росту цен на недвижимость во всем Нижнеудинске и, по словам местных журналистов, росту неадекватному. Так, 1-комнатная квартира в «ипотечном доме» предлагается сегодня за астрономические 800 тысяч рублей, сообразно этому подтянулись цены и в хрущевках на «Экспрессе» — 750 тысяч за 1-комнатный уголок площадью 25 кв.м. 30 тысяч рублей за квадратный метр — это серьезно… Впрочем, еще пару лет назад 2-комнатная «элитка» была продана за фантастические 1,4 млн. рублей, а только за 2008 год зарегистрировано право собственности на 1500 участков под строительство коттеджей.

В общем, растут и ширятся Нижнеудинск и его окрестности, и немалое участие в этом принимает фирма «Востсибремстрой» — получив в свое время выгодный подряд на строительство 5-километровой крыши вагоноремонтного завода, сегодня она возводит загородные дома из материалов собственного производства. Стоимость таких коттеджей, понятное дело, индивидуальна, а их владельцами становятся преимущественно военные пенсионеры и банковские работники. Местные таксисты, вероятно, исходя из «крутизны» этих поселков, запрашивают за поездку к ним баснословные 80-100 рублей.

Эх, прокачусь

Такси в Нижнеудинске — пожалуй, наиболее массовый вид общественного транспорта. Кучкуясь на остановках, «Жигули» всех моделей (99% городского таксопарка) с желтыми и белыми номерами всегда готовы подбросить пассажира в любую точку города. Стоимость поездки, кроме уже упоминавшихся загородных поселков — 15 рублей, независимо от расстояния. Правда, с приезжих на ж/д вокзале могут нагло содрать целых 50 рублей — чтобы избежать таких трат, достаточно пройти 100 метров по привокзальной площади до ближайшей улицы, где любой таксист с удовольствием отвезет вас за 15 рублей. Или вызвать такси по телефону (наиболее популярная служба — «пять четверок»), тогда есть шанс прокатиться на иномарке.

Вообще, таксистов-частников в Нижнеудинске насчитывается около трехсот — по словам местных журналистов, настоящее безразмерное полчище. Занятые добычей насущного хлеба и предоставленные зачастую только самим себе, «вольные таксисты» весьма своеобразно трактуют ПДД, вследствие чего создают сумбур и толчею на городских дорогах. Тот, кто не «по-таксистски» решит пропустить человека на пешеходном переходе, рискует собственной кормой — в 10 часов утра удалось увидеть на центральной улице (как и полагается, носящей имя Ленина) «шестерку» с шашечками, атакованную сзади нетерпеливым коллегой. Обычное, но в то же время странное ДТП. Странное тем, что пешеходные переходы на улице Ленина совмещены с «лежачими полицейскими» такой степени суровости, что пройти их на 20 км/час (как указано на знаках) совершенно нереально — взбучка получается что надо. Даже зимой, когда подступы к «полицейским» сглажены льдом и спрессованным снегом. Даже на паркетнике. Так что куда и на какой скорости гнал оппонент пострадавшего таксиста, остается только догадываться.

В целом автопарк города типичен для областной глубинки, где отечественные автомобили по-прежнему преобладают над иномарками. Но есть и свои особенности. Так, новые и просто «леворульные» иностранные автомобили в Нижнеудинске представлены преимущественно большими и пафосными внедорожниками — Land Cruiser, LC Prado, Lexus LX470 и им подобными, тогда как новый «легковой» сектор полностью отсутствует. Во всяком случае, нам за целый день блужданий по городу не удалось увидеть ни одного Logan, Focus, Civic, Astra, Lacetti и прочих популярных в Иркутске легковушек. В этих секторах нижнеудинского автопарка правит бал японский second-hand. Опять же, в кризисную пору есть чему поучиться у местных автовладельцев — как минимум две серебристых Toyota Prius II в крохотном городе впечатляют и заставляют воздать должное смелости их владельцев. Вначале, кстати, мы решили, что «продвинутый» гибрид в Нижнеудинске один, просто часто попадается нам на глаза, но потом присмотрелись к госномерам и поняли, что речь идет о разных машинах. А еще обратили внимание, что один Prius II пилотирует человек в летной форме — очевидно, нашему летчику премудрости японского гибрида не страшны.

Впрочем, на поверку автомобильная инфраструктура Нижнеудинска оказывается не такой примитивной, как выглядит с М-53. Проходя город транзитом, можно увидеть только скопление мелких автомобильных магазинчиков в кирпичной пятиэтажке (на том самом перекрестке, где М-53 вдруг становится второстепенной дорогой), два первобытных вагончика с запчастями, да спрятавшуюся за кривым дощатым забором станцию по замене масел (вот оно, тлетворное влияние Иркутска!). На самом деле, недалеко от ж/д переезда расположен современный «Автоцентр». Поистине универсальное предприятие! Если верить рекламе, в нижнеудинском «Автоцентре» могут установить магнитолу и акустику, промыть системы впрыска топлива на специальном оборудовании, привезти на заказ новые и б/у запчасти, в том числе двигатели и КПП, заменить жидкости в системе охлаждения и АКП, масла в двигателе и МКП, заменить тормозные колодки и детали подвески. Кроме того, «Автоцентр» реализует пиломатериал (!), который, как и услуги автосервиса (!), доступен в кредит до трех лет.

Увы, на практике оценить его универсальность нам не удалось — пока подбирались к печально знаменитому ж/д переезду, рабочий день в «Автоцентре» закончился. Зато совершенно неожиданно познакомились с лучшим, по словам знающих его людей, нижнеудинским кузовщиком, Сергеем Шведом. История знакомства и подробный рассказ об этом уникальном человеке опубликованы две недели назад, добавим лишь, что автосервис Шведа оставляет только положительные впечатления, а перечень оборудования (покрасочная камера собственной конструкции с регулировкой давления воздуха, вытяжка кузовов и рам, сварочные работы) сделает честь и его иркутским коллегам.

Но до знакомства со Шведом была поездка на предприятие «Сибирские медоварни», базирующееся сегодня на том, что осталось от нижнеудинского пивзавода, и разговор с его управляющим («просто завхозом», как он себя назвал) Виктором Брюхановым. Пока предприятие производит безалкогольные газированные напитки в одном цехе, но уже к лету 2009 года здесь намерены возобновить выпуск пива, в том числе знаменитого «Жигулевского». Все оборудование для его производства либо отреставрировано и модернизировано, либо заменено импортным (успели приобрести до кризиса). Если совсем честно, то «пробную партию» пива здесь уже сварили — так, для проверки и настройки оборудования. Как говорит Виктор, получилось очень неплохо, с такой продукцией не стыдно появляться на рынке. В доказательство своих слов предложил самим отведать «нижнеудинского пива нового поколения», прямо из огромной цистерны в подвале. Увы, мы за рулем, и от возможности, если хотите, в полной мере насладиться историческим моментом приходится отказаться.

А в посещении кондитерской фабрики «Сибирь» отказывают уже нам — сославшись на санитарные и прочие нормы. Стратегический объект, не иначе. Тут же рождается шутка о конфетах дальнего радиуса действия и самонаводящемся шоколаде… Увы, продукция «Сибири» на поверку более доступна в Иркутске, чем на исторической родине — фирменный отдел у ворот фабрики торгует только оптом, а в местных продуктовых магазинах нижнеудинские конфеты замечены не были…

360 лет и 1 день

Но, оказавшемуся волею судеб в Нижнеудинске путешественнику нечего делать ни на кондитерской фабрике, ни на пивзаводе, ни в дирекции авиапредприятия. Зато имеет смысл посетить музейно-культурный центр на улице Ленина, в нескольких залах которого собраны экспонаты из истории Нижнеудинска, а также обширная экспозиция, посвященная Тофаларии. Скудное финансирование и разговоры о возможном закрытии музейного центра внешне никак не отражаются на доброжелательности его служащих — эти женщины по-прежнему готовы увлеченно, с любовью к родному краю рассказывать посетителям обо всех значимых событиях в истории города, долго и подробно делиться тофаларскими легендами и с гордостью демонстрировать уникальные находки, сделанные в этом затерянном мире. Например, знаменитые кастарминские камни — по преданию, в тофаларском озере Кастарма живет веселый дух, который делает забавные каменные игрушки и выбрасывает их на берег. И хотя сегодня есть научное объяснение такому феномену, прелесть кастарминских камней от этого нисколько не меркнет, а найти их по-прежнему считается большой удачей.

Вопросы ночлега решаются в гостинице «Уда» (ул. Ленина, 1) и в профилактории «Истоки». Первая еще недавно была заштатной гостиницей с примитивным сервисом, но сейчас здание отреставрировано (по словам местных — «сделан евроремонт»), а огромное кирпичное здание «Истоков» на площади перед ж/д вокзалом даром что не имеет «звездности», но во все времена считалось образцово-показательным местом отдыха. Если, конечно, не смущает грохот железной дороги и привокзальная суета. Впрочем, говорить о туристической привлекательности Нижнеудинска в обозримом будущем не приходится, а потому не стоит и требовать от него соответствующей инфраструктуры. Может, когда-нибудь… А сейчас Нижнеудинск просто удивляет. Тем, что при близком знакомстве оказывается далеким от той депрессии, что царит по обе стороны проходящей по нему М-53. Тем, что возрождает могучие некогда предприятия, умерщвленные в эпоху дикого капитализма. Но главное — тем, что в нем по-прежнему живут добрые и отзывчивые, талантливые и неравнодушные люди. Значит, лучшие времена для этого города обязательно наступят...

Солнце медленно гаснет в морозном тумане. Серые пятиэтажные коробки и бесконечный, черный от времени частный сектор буквально растворяются в вечерних сумерках. Пора возвращаться. По неосвещенным улицам и нерегулируемым перекресткам, опасаясь злобных «полицейских» и воздавая хвалу невосприимчивости паркетника к последствиям «дорожного ремонта». Спуститься по серпантину Вознесенки до ближайшего придорожного кафе (пунктов общественного питания в черте города обнаружить не удалось), где вкусно и недорого подкрепиться перед ночным штурмом кандального тракта на границе Нижнеудинского и Тулунского районов.

• Хроника

Продвигаясь в Присаянье, русские казаки встретили здесь серьезное сопротивление удинских бурят, объединенных под властью князя Ойлана. Но в августе 1645 года атаманы Кольцов и Тюменцев разгромили основные силы бурят, а в 1647 году Ойлан признал русское господство и бил челом о постройке в его землях острога «для оберегания их, братских людей, от иных немирных земель, от войн и для ясачного сбору». На следующий год вверх по Уде был отправлен атаман Тюменцев с отрядом казаков, который и заложил 14 октября 1648 года в Покров день на правом берегу Уды «государево зимовье».

С середины ХVIII в. начинается медленное перерастание острожного поселения в малый город. Связано это было, прежде всего, с прокладкой Московского тракта. Возникают села Алзамай, Камышет, Ук, Худоеланская, Шеберта.

Открытие в 30-х годах XIX в. Бирюсинских золотых приисков способствовало оживлению торговли и промысловой деятельности, росту населения. Очередной толчок в развитии города происходит в конце XIX века, когда через него прошел Транссиб. А на развитие общественной и культурной жизни Нижнеудинска оказывало влияние растущее количество политических ссыльных. Неудивительно, что уже 6 марта 1917 года здесь был сформирован Совет рабочих и Совет солдатских депутатов, который после октябрьского переворота взял всю полноту власти в городе и уезде.

В мае 1918 года на Транссибирской магистрали вспыхнул мятеж чешского корпуса, и поскольку на станции Нижнеудинск скопилось около 7 эшелонов белочехов, после переворота и расстрела членов Совета власть перешла к ним. Но осенью 1918 года в уезде развертывается партизанское движение, и к концу 1919 года город фактически оказался в руках большевиков. Не случайно именно в Нижнеудинске был остановлен эшелон Колчака: здесь он простоял почти две недели, здесь же он подписал акт об отречении от верховного правления…

В 20-х годах провинциальный облик города почти не менялся. С 30-х годов город начинает развиваться как промышленный центр. В 1932 г. появилось предприятие, положившее начало современной слюдяной фабрике, в 1939 г. — кондитерская фабрика, затем были построены ремонтно-механические мастерские, кирпичный завод, мясокомбинат, реконструировались пивоваренный завод и мебельная фабрика.

Во время массового строительства 70-80-х годов снесена практически вся историческая застройка Подгородной слободы, кроме самой ранней, островной. При строительстве нового моста через Уду сильно пострадал исторический центр, но кое-где сохранились фрагменты старинных улиц: на острове между Удой и Застрянкой, отдельные кварталы по улицам Сбитнева, Ленина, Тургенева.

По материалам книги «Очерки о Нижнеудинске»

• Уковский водопад

Один из самых известных и доступных водопадов Иркутской области расположен вблизи Московского тракта, в 18 км по течению Уды от Нижнеудинска. Здесь при впадении в Уду река Ук («стрела» в переводе с бурятского) образовала базальтовое ущелье с 50-метровыми стенами и мощный водопад высотой 16 и шириной 10 метров. Вода низвергается шестью каскадами в загроможденное каменными глыбами ущелье.

Известно, что к водопаду довольно близко можно подъехать на машине — 10 км по разбитой дороге от станции Ук, потом пешком 500 метров вниз по течению, а затем вверх по узкому ущелью реки Ук. Примерно об этом же говорят и местные жители: по их мнению, добраться до водопада — сущие пустяки. Ну, может, совсем чуть-чуть сложнее, чем до горы Вознесенки, с которой открывается потрясающая панорама Нижнеудинска — а уж на гору-то можно подняться на любой легковушке… Но когда преодолеешь путь на вершину Вознесенки на самодельном шестиколесном вездеходе и осознаешь, что ни одному «гражданскому» автомобилю эта колея и лесные сугробы не под силу, приходит понимание того, что путь к водопаду может оказаться совсем не так безоблачен, как простодушно заявляют гостеприимные нижнеудинцы. Таким образом, тщательно обдумав все «за» и «против», мы решили не рисковать и в одиночку, без надежного проводника, не искать дорогу к водопаду. Тем более что зима — во всех смыслах мертвое время для водопада: его застывший ледяной поток молчит.

• Авиапредприятие

Калитка в Тофаларию

Здание аэровокзала в Нижнеудинске выглядит заброшенным — если бы не припаркованные кучками автомобили и изредка появляющиеся на улице люди в летной форме, этот расположенный в черте города аэропорт вполне можно было принять за очередной памятник советской инфраструктуры.

Действительно, здесь нет электронных табло, номера рейсов не объявляет на двух языках приятный женский голос, привокзальная площадь не забита таксистами и встречающими. Но аэропорт жив. Регулярные вертолетные рейсы в Тофаларию — это, пожалуй, единственный на сегодня источник существования Нижнеудинского авиапредприятия. Впрочем, по словам его директора, Виктора Петровича Рытикова, и этот источник далек от стабильности:

— Скажу откровенно — по большей части сидим на земле и без денег. Экономический кризис, что тут поделаешь!

— Простите, Виктор Петрович, а вас-то как мировые финансовые бури коснулись?

— Начнем с того, что наше предприятие — акционерное общество, где 100% акций принадлежит государству. А оно не спешит вкладывать средства, в результате чего самолетов и вертолетов у нас на балансе числится немало, но в воздух способны подняться считанные единицы. Наметились, правда, кое-какие подвижки — в декабре прошлого года, например, наше предприятие выставили на торги, но загадали за него совершенно фантастическую стартовую сумму, порядка 230 миллионов рублей. Конкурс, понятное дело, не состоялся. А ведь желающие есть — интерес проявляют газовики и нефтяники, но те готовы приобрести наше предприятие за 50 миллионов, с учетом того, что вложить в него придется еще не менее 100 миллионов рублей. Следующий конкурс назначен на март, и возможно, ситуация изменится в лучшую сторону. Хотелось бы встретить юбилей достойно — ведь 22 мая наше авиапредприятие отпразднует 80-летие.

— Но связь Тофаларии с Большой землей вы по-прежнему обеспечиваете…

— Все верно. По заявкам администрации мы дважды в неделю выполняем чартерные рейсы в Тофаларию — перевозим местных жителей, доставляем продукты. Конечно, такого количества рейсов крайне мало, но и за них администрация не всегда вовремя рассчитывается — сегодня ее долг перед авиапредприятием составляет 700 тысяч рублей. Впрочем, это копейки по сравнению с тем, что задолжал «Норильский никель» — в прошлом году по контракту с ним мы провели масштабную геологоразведку местности, «облизали» все горы… Но потом между владельцами «Норильского никеля» начался громкий раздел имущества, и счет на 6 миллионов рублей продолжает оставаться неоплаченным. В какой-то мере, конечно, выручают туристические маршруты в Тофаларию (около 180 тысяч рублей за самый короткий рейс в Алыгджер и обратно, хотя попадаются клиенты, которые заказывают трехчасовые перелеты к дальним перевалам), но они носят сезонный характер.

• Тофалария

Затерянный мир

Тофалария — обособленный и труднодоступный горный район площадью 21,6 тысяч кв. км в центральной части Восточного Саяна, на западе Иркутской области. Это место проживания тофов, или тофаларов — одного из самых малочисленных (по переписи 2002 года — 654 человека, из них чистокровных — 320) народов на Земле, первые упоминания о котором (дубо, туба, туво) встречаются еще в китайских летописях 5 века.

Административно Тофалария так и не оформилась в национальный округ: до 1951 года она существовала в качестве Тофаларского района Иркутской области, потом включалась в состав разных районов, а с 1965 года вошла в состав Нижнеудинского района. Самый крупный населенный пункт Тофаларии — поселок Алыгджер. Кроме него, есть еще два поселка — Нерха и Верхняя Гутара. Все они были построены в 20-40-х годах XX века, при переходе тофов к оседлому образу жизни.

Наиболее крупные реки Тофаларии — Уда, Большая и Малая Бирюса, Казыр, Агул, Ия, Гутара, а высшей точкой принято называть пик Поднебесный, однако сейчас название «Поднебесный» укрепилось за обзорной вершиной 2872 м. «Настоящая» высшая точка Тофаларии имеет высоту 2938 м и расположена в центре Удинского хребта, в 20 км восточнее пика Поднебесного.

«Край возле самого неба» — так назвал Тофаларию Валентин Распутин. Сложные сплетения хребтов, заоблачные вершины, искрящиеся шапки снега на гольцах, глубокие ущелья и каньоны, на дне которых в вечном сумраке шумит вода. Живое серебро хариуса в чистейшем горном потоке, каменистые россыпи-курумы, снежники и ледники, альпийские луга, покрытая мхами каменистая тундра… Дорог в Тофаларию не проложено. Сколько-нибудь сносное автомобильное сообщение возможно только зимой, когда движение осуществляется по руслам замерзших рек. Летом лишь отдельные смельчаки на специально подготовленных внедорожниках отваживаются в путешествие по глухой тайге, да туристы-экстремалы отправляются в сплав по горным рекам. Основным транспортным средством был и остается вертолет — к тофаларским поселкам налажены регулярные рейсы из Нижнеудинска.

Практически единственный источник дохода местного населения — охота. До недавнего времени большое значение имело оленеводство, однако сейчас поголовье оленей немногочисленно, и на смену им все чаще приходят лошади. Все попытки восстановить оленеводство пока не приносят успеха, а заново построенные базы у рек Хунга и Хайлама пустуют: корма для оленей в этих местах недостаточно, и пастухи не спешат их осваивать.

Исчезает культура тофов. Язык выходит из обращения: существуют русско-тофаларские словари, в местных школах вводится изучение родного языка, но подавляющее большинство тофов сегодня говорит только по-русски. Институт шаманизма (ликвидация которого была одной из задач коллективизации в Тофаларии) утерян, и в настоящее время ни одного шамана в этой маленькой горной стране нет. А те тофалары, что танцуют с бубнами и имитируют древние обряды у костров, делают это по большим праздникам или в угоду немногочисленным туристам. Многие местные жители отправляются на учебу или работу в города Иркутской области и Бурятии, в поселках Тофаларии уменьшается количество «чистокровных» тофов, активно внедряются современные средства связи (спутниковые телефоны и телевидение, Интернет), но ограниченный рельефом местности доступ продолжает сохранять за Тофаларией статус природного и этнографического музея под открытым небом. Точнее, «возле самого неба»…

Вячеслав Старцев

Автомаркет+Спорт № 07/2009