Через минуту мотор, выплевывая воду из глушителя, шумно запускается... Черномазая толпа взрывается новой волной веселья и приветливо машет удаляющемуся автомобилю.

Легкое купание и вынужденная остановка взбодрили ребят, отодвинули усталость, развеяли гнетущее однообразие движения. И снова деловито и напряженно борется автомобиль за каждый километр, за каждый поворот и спуск, за каждую минуту пути. Снова, цепляясь за склоны, дорога капризно карабкается вверх, снова натужно воет двигатель, преодолевая подъем. Еще и еще вверх, где дышать еще тяжелее, где сил остается все меньше и меньше.

Стоп! Приехали... Пограничный пункт. Боливийская граница. Наконец-то!

Отсюда, почти сразу от деревушки Виллазон начинается Боливийский прайм. Еще четыреста шестьдесят семь долгих километров, пройти которые надо на предельной скорости. Пять часов определили судьи норму времени. Иван Астафьев несколько минут, как ушел со старта свидетельствует запись в протоколе.

Вышел на старт двадцать восьмой, 19 часов 07 минут записали судьи ему в карту. За ним приготовился семьдесят первый. 19 часов 09 минут, и он отпустил сцепление, набирая скорость. Уже пылит от пограничного пункта сороковой, торопясь на старт Боливийского прайма. Настойчиво, упорно преодолевая предельную усталость, идут ребята.

Неудержимо рвется "Москвич" вперед, лихо режет повороты, подпрыгивает на кочках, лавируе т между выбоинами. Быстрее, быстрее! И снова смена передачи, снова нога на газ, снова автомобиль карабкается вверх, теряя силы. Опять перевал! Опять тяжело мотору! На первой передаче, натужно воет, задыхается, вот-вот не хватит у него сил. захлебнется.

Высота чуть меньше пяти тысяч метров. Еще немного, еще... отлично! Дорога чуть подержалась на этой высоте и нехотя побежала вниз.

— Стоп! Меняемся, — прогремел спросонья Астафьев.

Он чуть больше часа назад, добитый усталостью, просил сменить его. За руль сел Саша Сафонов. И вот. пролежав в тяжелом забытьи это короткое время, он снова спешил за руль.

Машина послушно остановилась, приняв, по возможности, вправо. Иван выскочил, немилосердно потер лицо ладонями, как-то грузно присел, выдал оглушительный рев. унесшийся далеким эхом.

— Сними чехлы с дополнительных фар, — командовал он, скоро стемнеет. Останавливаться не будем

Послышался натужный рокот мотора, из-за поворота выскочил "Москвич". Он резко затормозил, обдав всех облаком пыли.